Поиск

Щуков Денис Александрович ИДИЛЛИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ В. А. ЖУКОВСКОГО В ПОЭМЕ Н. В. ГОГОЛЯ «ГАНЦ КЮХЕЛЬГАРТЕН» // Вестник Томского государственного педагогического университета (Tomsk State Pedagogical University Bulletin). 2022. Вып. 3 (221). С. 115-125

Введение. Жанр идиллии, развивающийся в мировой литературе еще с античности, является определяющим для поэтики русской литературы первой трети XIX в. Эстетика романтизма помогла ему развиться, и таким образом возникла романтическая идиллия. Большой вклад в развитие идиллии в России внес В. А. Жуковский, основоположник романтизма в русской литературе. Масштаб творчества поэта был достаточно велик и оказал влияние на произведения современников, среди которых был и Н. В. Гоголь, проявлявший в юношеские годы немалый интерес к идиллической тематике. В связи с этим целью статьи является определение особенностей реализации идиллической модели В. А. Жуковского в ранней поэме Гоголя «Ганц Кюхельгартен». Материал и методы. Материалом исследования является идиллическая поэма Н. В. Гоголя «Ганц Кюхельгартен», а также оказавшие на нее влияние произведения В. А. Жуковского, среди которых идиллия «Деревенский сторож в полночь»; «павловские стихотворения»; стихотворения «Теон и Эсхин», «Тоска», «Лалла Рук», «Там небеса и воды ясны!»; элегии «Славянка» и «Вечер»; романс «Желание»; песня «Путешественник»; статья «О слоге простом и украшенном». В работе используются биографический и сравнительный методы исследования. Результаты и обсуждение. Жанр идиллии очень близок В. А. Жуковскому. Идиллическое мировоззрение органично существует в его поэтическом сознании. Период сильного интереса поэта к идиллии синхронизируется с его юностью. В молодости он черпает новые поэтические формы преимущественно из европейских идиллий. В них Жуковского привлекают образы простой, обыденной жизни, сфокусированность на сельской природе, патриархальных нравах. Поэт особенно вдохновляется натурфилософскими аспектами. Отличительными чертами произведений Жуковского, созданных в данном жанре, являются описательность, обилие статических природных картин, вольный стих. Кроме того, отдельно выделим и авторскую установку на воспроизведение естественной динамики жизни. Поэт выступает живописцем, который стремится в своих картинах передать мельчайшие детали внутренней жизни природы. Однако это лишь эксплицитная часть идиллий Жуковского. Намного важнее их имплицитная часть. Под ней мы подразумеваем сакральное, религиозное и мистическое. Мы фиксируем определенную эволюцию Жуковского-идиллика. От воспевания пейзажей и изображения жизни человека на лоне природы поэт осознанно переходит к более сложному творческому этапу, фокусируясь на мистическом и прислушиваясь к своему религиозному чувству. Что касается других особенностей жанра идиллии в творчестве Жуковского, подобно контрастности, двоемирию романтизма, произведения этого жанра, переводимые им, есть сплав, синтез прекрасного и таинственного в мире. Неслучайно многие из них открываются ночными пейзажами. Таковыми были особенности реализации жанра идиллии в творческой системе Жуковского. Именно под их влиянием пишет свое первое произведение, поэму «Ганц Кюхельгартен», Н. В. Гоголь. Идиллическая модель Жуковского в поэме Гоголя «Ганц Кюхельгартен» идентифицируется практически сразу. Это подтверждает, во-первых, топос поэмы (сельская глубинка). Во-вторых, читателю явлены картины пасторальной жизни. Немаловажно, что в начале поэмы возникает образ семьи (патриархальность – это важный аспект идиллии). Кроме того, в поэме Гоголя обнаруживаются и иные традиционные для идиллии топосы (дом, сад). По примеру Жуковского Гоголь использует в произведении мотивы еды, сна и музыки. Они широко представлены в тексте и подчеркивают идиллические моменты поэмы. Геройный ряд можно считать также традиционным для идиллии (каноны которой в русской литературе первым заложил именно Жуковский), поскольку подробное представление автором семьи Луизы – это следование идиллической направленности к полноте жизни, которая здесь есть целостность семьи. В поэме наблюдается стремление героев к достижению счастья, персонажи мечтают об идиллической жизни. Однако в главном герое поэмы больше просматриваются романтические черты. И тем не менее в нем нет страсти героев Байрона. В итоге Ганц, скорее, следует линии поведения Эсхина, воплощенного Жуковским. Заключение. Таким образом, Гоголь при работе над своей юношеской поэмой «Ганц Кюхельгартен» ориентировался на идиллическую модель Жуковского. На это указывают традиционные элементы идиллий поэта, которые явно присутствуют в тексте Гоголя (образ семьи, пасторальные пейзажи, природные циклы, мотивы еды, сна, детства и т. п.). Однако Гоголь игнорирует некоторые важные элементы, свойственные идиллиям Жуковского. Так, гоголевский главный герой демонстрирует скорее черты романтического героя, нежели идиллического. Кроме того, в гоголевской поэме нет ярко выраженной мистической завесы. И, наконец, в ней, безусловно, ощутим диссонанс (субстрат романтического и идиллического). Причина его заключается в недостаточно продуманной компиляции художественных приемов ведущих европейских и русских литераторов.

Ключевые слова: Н. В. Гоголь, В. А. Жуковский, «Ганц Кюхельгартен», идиллия

Щуков Денис Александрович ЭХО ТВОРЧЕСТВА В. А. ЖУКОВСКОГО В ПОВЕСТЯХ Н. В. ГОГОЛЯ «НЕВСКИЙ ПРОСПЕКТ», «ПОРТРЕТ», «ШИНЕЛЬ» // Вестник Томского государственного педагогического университета (Tomsk State Pedagogical University Bulletin). 2022. Вып. 4 (222). С. 107-120

Введение. Творческое наследие Н. В. Гоголя, являющегося одним из самых небезынтересных русских писателей, по сей день побуждает многих литературоведов к продуктивным исследованиям. В частности, интерес у них вызывает интертекст В. А. Жуковского в произведениях писателя. При рассмотрении работ, посвященных личности и творчеству Гоголя, действительно трудно не обнаружить упоминания об этом русском поэте, поскольку он был важен для творческого сознания Гоголя. В связи с этим целью статьи является определение степени знакомства Гоголя с творчеством Жуковского во время написания «Петербургских повестей». Важным представляется также выявление и анализ мотивов, сюжетов, аллюзий и реминисценций произведений Жуковского в повестях Гоголя. Это поможет увидеть особенности освоения Гоголем произведений поэта, выявить трансформации, которые претерпели в художественной системе Гоголя используемые им открытия Жуковского. Материал и методы. Поскольку больше всего отсылок к творчеству Жуковского присутствует в повестях Гоголя «Невский проспект», «Портрет» и «Шинель», на основе них и будет организовано исследование. В работе используются биографический и компаративный методы исследования. Результаты и обсуждение. В повести «Невский проспект» повествователь описывает утонченную, творческую натуру. Подобный типаж часто возникает и в лирике Жуковского. Кроме того, обнаруживаются черты идиллий Жуковского в описании образа встретившейся Пискареву незнакомки: в нем воспевается простота и очевидно стремление героя к гармонии и непорочности. Можно обратить внимание и на то, что художник обожествляет встреченную им юную особу. Вероятно, в ее образе автор пытался отразить высшее проявление женской красоты на земле, каковым для Гоголя-христианина, безусловно, являлась Мадонна. В данном случае чувства юноши сходны с теми, которые описывает Жуковский в эстетическом манифесте «Рафаэлева Мадонна». Однако красавица приводит Пискарева в публичный дом. Его идеалистическое сознание не может допустить того, что красота и пошлость могут быть синонимами. Это соотносится с принципами калокагатии, которые были распространены в русской литературе эпохи романтизма и нашли отражение в творчестве Жуковского. Не сумев разрешить конфликт между реальностью и мечтой, Пискарев прибегает к опиумному сну, который, подменяя для него жизнь, становится одним из факторов, приведших к трагической развязке, ибо, видя во сне свой персональный рай, художник все больше отдаляется от действительности и в конечном счете теряет способность к реальной жизни. В этом можно увидеть трансформацию идиллических мотивов произведений Жуковского (в частности, мотива сна). Сталкиваясь с реальностью, Пискарев теряет рассудок. Подобный финал соотносим с сюжетами баллад, переведенных Жуковским, в которых зло искушает и заманивает несчастную жертву в ловушку, а затем забирает у нее жизнь («Кубок, «Лесной царь»). Таким образом, красота у Гоголя отныне не есть признак доброго. Он приближается к пониманию красоты истинной и красоты ложной Жуковского-балладника, показывает хрупкость гармонии в мире. Повесть «Портрет» рассматривается некоторыми исследователями как эстетический манифест Гоголя. В этом также можно предположить следование традициям Жуковского. Кроме того, двухчастная структура повести может отсылать к архитектонике повести Жуковского «Двенадцать спящих дев». Две ее баллады «Громобой» и «Вадим» также противоположны по своей этике и имеют идейную схожесть с повестью Гоголя. В произведении можно обнаружить и сюжетные «переклички» с такими произведениями поэта, как баллады «Людмила» (роптание Людмилы на судьбу сходно с поведением Чарткова) и «Варвик» (грех персонажа также провоцирует появление потусторонних сил, которое является своего рода предупреждением и испытанием). Можно упомянуть и то, что герои-бунтари Жуковского, недовольные своим уделом, как правило, терпят болезненное поражение, и их душа отправляется в ад. Нечто похожее происходит и с Чартковым. Что же касается второй части повести, то она тоже имеет общие черты с манифестом Жуковского «Рафаэлева Мадонна», ведь и иконописец Гоголя создает картину, буквально «дышащую» божественной благодатью. В повести «Шинель» же прозреваются гуманистические и христианские мотивы. Главный герой не ждет лучшей доли, а смиренно исполняет должностные обязанности. Детская восторженность и искренность вкупе с поистине ревностной службой превращают его в настоящего подвижника и аскета. Чистота и любовь Башмачкина к людям, как и его самопожертвование, позволяют говорить, что его поведение сродни рыцарству, которое было свойственно главному герою «Дон Кишота Ламанхского», переводчиком какового произведения выступил именно Жуковский. Однако встретившись с шинелью, ошибочно принятой героем за метафорическое воплощение «прекрасной дамы», Башмачкин начинает исполнять службу уже не столь ревностно. С этим можно связать трагическую концовку произведения. Подобные же этические законы действуют и в художественном мире Жуковского. Тем не менее после смерти чиновник возвращается к истинному служению: посещение Башмачкиным в виде призрака (каковой образ характерен для произведений Жуковского) значительного лица и других чиновников высокого ранга с целью отобрать их шинели восстанавливает равновесие в мире. Таким образом, вновь актуализируется универсальная справедливость, свойственная художественному миру Жуковского. Заключение. «Петербургский период» творчества Гоголя тесно связан с творческой деятельностью Жуковского. Гоголь знакомится с лирикой и публицистикой поэта, активно рефлексирует над прочитанным. Важно подчеркнуть, что Гоголь непосредственно воспринимает эстетику и поэтику Жуковского, после чего репродуцирует отдельные аспекты творчества поэта в своих произведениях, подвергая их собственной творческой переработке, что в целом способствует становлению неповторимого гения писателя.

Ключевые слова: Н. В. Гоголь, В. А. Жуковский, «Невский проспект», «Портрет», «Шинель», повесть

Щуков Денис Александрович «Арзамасский код» и творческие модели В. А. Жуковского в «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» Н. В. Гоголя // Вестник Томского государственного педагогического университета (Tomsk State Pedagogical University Bulletin). 2023. Вып. 1 (225). С. 132-142

В сборнике повестей «Миргород» Н. В. Гоголь рассуждает о том, что стоит за народной идиллией. Он показывает абсурдность любого отклонения от своей гармонической модели (смешение суеверия и догм христианства в «Вие», кверулянство помещиков по глупому вопросу в «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем»). Алогичность последней повести является особенно пугающей. Она сигнализирует о распаде культуры доброго соседства, дружбы и патриархальности. В первой трети XIX в., когда Гоголем были написаны «Вечера на хуторе близ Диканьки», в России массово возникают дружеские общества и активно развивается жанр «дружеское послание», поэтому мотив ссоры, репрезентированный уже в номинации произведения, мог вызывать негативные ассоциации. Жанр дружеского послания активно развивали участники литературного общества «Арзамас», что вполне могло стать предметом рефлексии Гоголя. Визитной карточкой «Арзамаса» являлась «галиматья», товарищеские посиделки. Абсурдные речи приятелей приобретали письменную форму. Практически всегда фиксировал шуточные тексты заседаний «Арзамаса» поэт В. А. Жуковский. В связи с этим мы считаем правомерным обращение к этой грани таланта Жуковского при дальнейшем анализе гоголевской повести о двух Иванах, в которой повсеместно выявляются абсурдистика и шаржи. Цель статьи – выявление «арзамасского кода» и анализ творческих моделей произведений Жуковского в гоголевском тексте. Данный анализ проводится впервые и позволит расширить спектр интерпретаций «Повести…». Выбор моделей произведений Жуковского обоснован тем, что поэт являлся бессменным секретарем «Арзамаса»; кроме того, поэт в определенной степени продолжает сентиментальную линию в русской литературе, что коррелирует с избранной для анализа субъективностью дружеских посланий. Материалом статьи является произведение Н. В. Гоголя «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем», арзамасские протоколы В. А. Жуковского, а также такие его произведения, как драматическая поэма «Орлеанская дева»; стихотворение «Теон и Эсхин»; статьи из журнала «Вестник Европы»; баллады «Ленора», «Людмила», «Светлана»; дружеское послание «К Батюшкову» и пр.; басня «Ссора плешивых» и пр. В работе применяются компаративный и биографический методы исследования. Финальная повесть тетралогии характеризуется абсурдностью, а не гармонией. В повести происходит смешение контекстов: светлое, идиллическое соседствует с разрушительным отрицанием, низменное и греховное проникает в сознание гоголевских персонажей. Кроме того, повествователь ставит знак равенства между человеком и вещью. Человек в финальной повести «Миргорода» постепенно превращается в хищника и вредителя. Главные герои ссорой уничтожают природную гармонию, что противоречит принципам творчества Жуковского. Поэт в своей лирике часто воспевает дружбу, любовь и гармонию, в повести Гоголя же мы видим кризис данных ценностей. В повести Гоголя нет достаточного количества компонентов дружеских посланий, подобных тем, что писал Жуковский. Идиллическая модель Жуковского, которая еще просматривалась в «Старосветских помещиках», в «Повести…» совершенно исчезает. Во-первых, нивелируется патриархальность. Человеку уже мало беззаботного пребывания на лоне природы. Во-вторых, читатель не видит семей и семейных пар (Иван Иванович и Иван Никифорович – холосты и не имеют детей). Идиллия в «Миргороде» отныне невозможна, невозможны и гармоничные отношения между персонажами. Герои не стремятся к познанию нового, не желают отказаться от пагубных страстей. Никто не может вразумить рассорившихся. Иван Иванович и Иван Никифорович превращаются в кверулянтов, а судебная тяжба для бывших друзей становится культом, навязчивой идеей. Они не слышат ни голоса совести, ни советов окружающих. Развитие и воскресение персонажей откладывается навечно. Известная «арзамасская галиматья» играет роль фасилитатора в ссоре героев. Гоголевский рассказчик намеренно использует ее, чтобы продемонстрировать уникальность явления дружбы. В произведении повсеместно происходит подмена понятий. Дружба превращается в антидружбу, идиллия – в антиидиллию, а низменное подменяет вечные ценности. Абсурд гоголевской повести напоминает арзамасскую карнавализацию. Повествователю присуща высокая патетика при описании низменных предметов. Таким образом, в «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» мы видим решительный отказ от юношеских стремлений Гоголя к постижению и репродукции высоких идиллических и элегических моделей Жуковского. Из текста писателя ясно, что дружба ныне – редкое духовное явление. Это уничтожает модель дружеских посланий и создает своего рода антагонизм, несвойственный творческому мышлению Жуковского. Экзальтированность Гоголя, подражание поэту в «Миргороде» ослабевают. Жуковский верит, что все изменения в мире к лучшему, мнение же Гоголя на этот счет несколько отличается. Он зачастую показывает искаженный, деформированный мир. К финалу «Миргорода» не остается места и эстетическому, ибо Иван Иванович и Иван Никифорович отвратительны в своей мелочности. Гоголь показывает итог отпадения человека от патриархальных традиций и христианских ценностей, что ведет к нарушению логики мироздания (это прозревается и ранее в гибели главных героев повестей «Старосветские помещики», «Тарас Бульба», «Вий»).

Ключевые слова: Н. В. Гоголь, В. А. Жуковский, дружеское послание, повесть, естественность, норма, общество «Арзамас», абсурд